Юлдаш. Вести
0 °С
Облачно
80 лет Победы
Все новости
Общество
22 Февраля 2018, 02:00

Вкус чая

Другу по армейской службе Василию Васильевичу Исакову из города Мытищи Подмосковья посвящается

Солдаты из Башкирии: Рагин Закиров (Семилетка), Масгут Насыров (Дюртюли) и Радик Салаватов (село Байназарово Бурзянского района).

Земля леопарда


В этих чудесных местах, покрытых хвойными, широколиственными деревьями, лианами, где обитают приспособленные к влажному климату дикие пчелы, собирающие мед даже в дождь, много было пограничных застав и войсковых частей. И зимой, и летом проходили учения: гудели танки и бронетранспортеры, высоко в небе – истребители, гремели орудийные канонады, взрывались гранаты, стоял яростный стрекот захлебывающихся автоматов и пулеметов. А ведь сумела природа края противостоять столь мощному натиску военной техники! Значит, имела колоссальный запас прочности. Приморье до сих пор сохраняет девственную красоту дальневосточной природы. С улучшением отношений с Китаем большинство войсковых частей было расформировано. Тем не менее Минприроды выступило с просьбой о прекращении военных учений на Нарвинском (до 1972 года – Сидими) полигоне, рядом с которым находится заповедник Земля леопарда.


Как национальный парк он был создан путём слияния природо-охранных объектов 5 апреля 2012 г. Постановлением Правительства РФ. В 1979 г. был организован заказник Барсовый, а в 1996 г. – Борисовское плато (до 1972 года место называлось Шуфанское плато).


Именно они были объединены в один объект - Земля леопарда. До его создания в природе обитало всего около 30 представителей дальневосточного леопарда. Через год уже зафиксировали около 50 особей. Рядом начинается другой государственный заповедник - Кедровая падь, организованный в 1916 году, в котором охраняются дальневосточные тигры.


В этом материале будут упомянуты и Нарва (Сидими), и Кедровая падь, и Борисовское плато (Шуфан), а также другие места юга Приморского края, если точнее, Хасанского района.


Самое вкусное блюдо


Наверное, каждый помнит самое вкусное блюдо, которое пробовал в своей жизни. Мой сослуживец Масгут Насыров называет жареную на сале картошку. Оказалось, что это блюдо специально для него приготовил я, когда он, вернувшись из командировки поздно, остался без ужина. Дружба наших земляков-«служаков» основывалась на искренних чувствах, поэтому не мудрено, что еда получилась отменной. Возвращая пустой бачок, он наверняка поблагодарил меня. (Впоследствии Масгут пробовал жарить картошку по моему рецепту, но так вкусно у него не получалось).

А вот когда Нумон Усмонов приготовил еду для старшего сержанта Беслана Автандилова, нашего замкомвзвода, он услышал лишь нецензурные выражения вперемешку с громким звоном от покатившейся по полу зала солдатской столовой дюралюминиевой посуды. Дело в том, что Нумон решил его угостить тушеной картошкой с корыстной целью - чтобы угодить ему, о чем он сказал нам вслух. Поскольку не терплю льстецов-«шестерок», в бачок с кипящей похлебкой для Автандилова волей-неволей пришлось бухнуть две столовые ложки соли и пять штук больших лавровых листьев. Пусть Бог меня простит, но не мог поступить иначе. Не ведая об этом, еще одну неполную ложку соли положил сам Усмонов. О какой чистосердечности может идти речь – он ведь даже не попробовал! В итоге попал в немилость младшего командира, наглого и хитрого Беслана. Самым вкусным напитком, который пробовал в своей жизни я, оказался плиточный чай с сахаром. Сухановский перевал

Помню как сегодня ту приморскую ночь, когда возвращались с очередных зимних учений. Зима Приморья похожа и не похожа на наши зимы, особенно на юге края, близ озера Хасан. Снега бывает немного, хотя иногда выпадает большое количество осадков. На сопках желтеют высокие травы, а также листья, опавшие с маньчжурского дуба, стволы которого зимой кажутся оранжевыми. Если повалит густой пушистый снег, то уже чувствуешь, что пришла зима. Но это длится недолго. За несколько дней ветер сдувает с земли весь снег. То есть, в его дуновениях и под солнечными лучами он просто испаряется подобно тому, как на морозе «высыхает» белье. Для нас было важно, чтобы эти снегопады не совпадали с учениями. Затрудняются проезды по горным перевалам, особенно, если случаются перепады температуры воздуха.


Именно так случилось в этот раз. Подморозило и повалил снег. Затем потеплело. После тяжелых учений возвращались в войсковую часть – в родную Зайсановку. Снабженцы, как правило, едут последними. Если кто-то отстал или случилась поломка, мы должны их покормить и помочь отремонтировать технику. За нами, сохраняя дистанцию в несколько километров, шла машина технического обслуживания на шасси «Урала-375», сокращенно – МТО. Мы ехали на машине этой же марки. Если у них крытый кузов размещал запасные части, то у нас были продукты питания. Преодолели труднопроходимые перевалы Безверховский и Нарвинский. Ехали тяжело, долго, но, самое главное, без приключений. Впереди еще один перевал – Сухановский. Ближе к вечеру вновь похолодало. Едем и разговариваем с водителем. Взводу обеспечения на учениях приходится тяжелее – трудятся денно и нощно без сна и отдыха, чтобы накормить войсковую часть вовремя. Мотострелковые роты «поиграют в войну», почистят оружие и отдыхают в теплой палатке у жаркой буржуйки. Бессонные дни и ночи остались позади, теперь можно было бы и вздремнуть в кабине. Но нельзя! Запрещается категорически! Сержант, сидящий рядом с водителем, является стар шим машины и отвечает за все происходящее.


перегородили путь технике, идущей за нами. Поэтому задним ходом решили спуститься вниз, туда, где не было опасно - крутая дорога превращалась в ровное полотно, а бездна «отходила» от пути на большое расстояние. Спустившись с «закрытым» левым «глазом», то есть погасшей из-за повреждения фарой, повернулись в нужном направлении и встали на правый край дороги. Путь освещала лишь правая фара. Машина, приткнувшаяся к берегу, не заводилась. Вытащили длинный буксировочный трос, привязали к обеим машинам, натянули и плавно тронулись. Водители, «съевшие собаку» на этих дорогах за 1,5 года учений, были опытные. Там, где надо, притормаживая и не давая тросу провисать, спустили машину благополучно. Оказалось, что при столкновении с нашей машиной у них разбилось лобовое стекло. Командир взвода замерзнет, как раз с его стороны. Если закроют брезентом, ему, старшему машины, дороги не будет видно. На повороте перевала появился пучок света от фар. Шла машина технического обслуживания – МТО. Подав знаки, мы ее остановили. У них в кузове должен быть песок. Обильно им посыпали скользкий участок дороги. МТО спустилась с горы благополучно. Не доезжая до нас, остановилась. Вышел из кабины командир взвода технического снабжения Александр Шмаков. Брешь в окне заделали прозрачным материалом из пластмассы. Долго копались в чреве автомобиля, но он все не подавал признаков жизни. Стояли на открытом месте. С обеих сторон горы. Геологи, работающие в таких местах, говорят: «сидим в трубе». С моря дул влажно-соленый ветер и сквозил через лощину, в которой мы сидели как бы в ловушке, пронизывая нас до костей. На юге Приморского края холода редко доходят до минус 14 градусов, но при морском ветре они ощущаются как все 60. Уже полночь. Двигатель «молчал».
- Зайдите, согрейтесь! Какое прекрасное бывает здесь лето!


В прошлое лето пришлось ночевать также из-за поломки автомашины. То было на территории заповедника Кедровая падь. Вокруг летали светлячки, создавая мириады сине-голубых звездочек. Много было диковинных бабочек, мух и жуков. Под ногами шуршали ежи, пришедшие полакомиться насекомыми, собравшимися на свет фар. Было приятно. Зимой совершенно другое дело. Холод, как говорится, показывает кузькину мать.

Читайте нас: